Правило: никогда не полагайся на свою память. Я удивительно часто замечаю за собой, что думаю себе: "ах, да я это запомню". Но нет, нет, не запомнишь, Мокона, милая, не ленись, запиши! Хоть в виде опорных пунктов, хотя лучше связно, чтобы потом точно не забыть, к чему относится запись.
Сколько раз, когда я всё-таки не ленюсь и набрасываю себе какие-то напоминалки, я потом, спустя долгое время, возвращаюсь к ним, смотрю и
вспоминаю. Выуживаю из памяти то, что было благополучно забыто, хотя это казалось так важно, что ни в коем случае нельзя.
Вот сегодня мне приснился совершенно изумительной красоты сон. И вот опять я ловлю себя на мысли, что "а, ладно, да это-то я точно запомню!" - но нет, не запомнишь, Мокона, милая х3
Уже начала забывать.
Это был долгий, долгий сон. Я помню по меньшей мере три оторванных друг от друга отрывка, но вместе с тем отрывок 1 и 3 имеют сюжетные переклички, так что вроде как происходят в едином хронотопе, за исключением того, что совершенно другие герои, декорации и колорит 8D
сонПервая часть сна совершенно явно навеяна той хоррор-игрушкой, прохождение которой я вчера начала смотреть как раз на ночь. В игре мы помогали некой барышне, и во сне то же самое: мой главный герой, очевидно, француз, погиб, помогая некой девушке. И она тоже погибла. Но после смерти, которая из-за этого перестала быть как бы совсем смертью, они оказались связаны и остались в нашем мире на правах полуматериальных созданий. Вход в их жилище открывается из какой-то художественной галереи, и жилище это - такая замечательно фешенебельная квартирка, второй выход - в моднейший ресторан, где они и проводят немалую часть своего времени, общаясь с людьми и даже становясь по-своему знаменитыми. (про то, что они вроде как мёртвые, никто, кроме самых близких друзей, не знает)
Могут ли они выходить оттуда ещё куда-то, я точно не поняла. Или не запомнила. Я не помню, каким образом проявлялась их посмертная связь помимо того, что они привязаны к единому пространству. Помню ещё только, что у героя осталась земная семья, и жена оттуда жутко ревнует. Но несмотря на то, что все считают, что эти странные не-совсем-духи - пара, на самом деле герой уже понял, почему смерть за рандомную девушку не выкинула его из жизни, а оставила на земле: и вовсе это не из-за умопомрачительной потенциальной любви, а дело в том, что она его дочь 8) [в логике сна это всё объясняло]
Второй отрывок сна я запомнила очень обрывочно, не помню ни начала, ни конца. Помню только, что зима, и на улице весьма морозно, а я пришла на рынок у нас на станции метро [тот самый, который уже несколько лет, как перенесён в торговый центр] покупать карниз. Больше ничего толком и не помню [слово "карниз" в моей жизни в последнее время появлялось в тексте, который я переводила. имеется в виду, чтоб вы знали, карниз, так скажем, как наружная часть дома, где могут сидеть птицы]
Наконец, третий отрывок сна и заставил меня сейчас сесть и попытаться записать. Некий капитан (что-то среднее между моим братом, Ахавом и неким романтическим героем, которого я сейчас не смогла распознать) по просьбе тех двоих недомёртвых недовозлюбленных должен >сходить< в некую ближневосточную страну (во сне она называлась, но название, которое я помню, звучит примерно как "Арабия", а во сне это была прямо конкретная страна. подозреваю, что Саудовская Аравия, но это не точно). Ну, вроде как она начинается на выходе из той самой галереи.
В начале путешествия он полон скепсиса. Мол, там беднота, социальное неравенство и вообще, что я там не видел.
Но в реальности мой мозг породил такие пейзажи, что я сейчас начну понимать романтическую тоску о востоке.
Пока я писала весь этот текст выше, я уже успела забыть большую часть, увы. Ладно, вру, на самом деле я успела забыть, пока добиралась до текстового редактора. Но кое-что я всё ещё помню. Моей [сиречь, капитана] проводницей была маленькая девочка (по облику - совсем не главная героиня в книге, которую я перевожу теперь), предположительно - родственница недомёртвого француза. То ли племянница, то ли ещё кто-то (помните, у него же земная семья ещё есть). Она в этой стране уже всё знает и ведёт капитана через красоту. Ярче всего я запомнила огромные, просторные поля, засаженные какими-то жёлтыми цветами. Похоже на рапсовые поля, но только цвет - намного насыщеннее, как наши осенние жёлтые листья, такой густой-прегустой жёлтый цвет.
И при этом эти поля как бы перемежались заплатками квадратных озёр, в которых было видно выглядывающие из-под воды тюленьи головы. Когда капитан обратил внимание на то, что они непуганые и подошёл поближе, они начали прятаться (но как-то неубедительно). Всё залито солнцем. Изумительный свет и цвет. Дорога через эти поля довела в итоге до каких-то частных территорий, и там мы упёрлись в пещеру, под сводами которой - тоже правильной формы озеро, но какое-то мутноватое, зеленоватое, совершенно мёртвое. На другой стороне какая-то не то горничная вышла к его берегу, не то прачка, и мы с девочкой поторопились уйти обратно. Но на обратном пути, обернувшись, таким образом, к морю (о котором не было до этого ни слова, но оно там точно было), мы увидели его со склона горной тропы, и боже мой, какое море! Какой простор, заполненный мелкими волнами! У меня даже во сне в глазах зарябило от такой красоты.
Потом сон стал стремительно таять. Перед самым пробуждением успели появиться какие-то закованные в каменные цепи панды, одну из которых надо было спасти, но ничего внятного из этого получить уже не удалось. Я проснулась х)